Интервью с Романом Чечелем

Роман Чечель – 4-х кратный чемпион Азии по латиноамериканской программе, серебряный призер открытого чемпионата в Лондоне, двукратный бронзовый призер Чемпионата России по латиноамериканскому секвею, финалист Блэкпульского танцевального фестиваля, победитель и призер российских турниров серии Гран-при и многих других, российских и зарубежных турниров.

В 2005 году Роман Чечель и Олеся Калюжная завершили свою танцевальную карьеру и занялись тренерской работой, основав в Хабаровске ТСК \"Созвездие\". О танцевальной и тренерской карьере этой пары и состоялся наш разговор.

- Роман Николаевич, расскажите, пожалуйста, о том, как начиналась Ваша танцевальная карьера?

Роман: Когда нам было по 15 лет, нашим тренером была Ирина Габдрахманова. Она сразу поставила перед нами олимпийскую задачу: \"Стать значительно выше по уровню подготовки: быстрее, выше, сильнее\". Она выстраивала процесс тренировок таким образом, что мы (даже не подозревая, что происходит) работали практически каждый день, не зная, что такое отдых. Отдыхали мы только во сне. И то иногда она могла, проснувшись в 7 утра, прийти в общежитие, всех разбудить и в 8 уже начать разминку...

Почти все мы тогда переехали в Комсомольск-на-Амуре и жили в общежитии. Мы - это я, Светлана Бубнова, Светлана Ткачук, Сергей Славский, Руслан Рогожкин и Наталья Уткина. Эта пара сейчас преподает в Кемерово. Ольга Кузнецова также занималась у нас в клубе, я с ней танцевал какой-то промежуток времени.

Олеся Калюжная перешла к нам в клуб уже там, в Комсомольске-на-Амуре. Её пригласили, и она довольно мягко влилась в наш коллектив, несмотря на то, что дисциплина у Ирины Габдрахмановой была просто жесточайшая. Она установила в клубе атмосферу жесткую, даже жестокую. Ну, был, конечно, и результат от этого...


А потом мы уехали в Кемерово, попробовали танцевать там, но не получилось, и мы снова вернулись в Комсомольск. Там станцевали буквально один турнир по \"любителям\", и нас убедили перейти в \"профессионалы\". Мы, конечно, очень волновались, потому что в 1995 году слово \"профессионал\" звучало действительно как \"Профессионал\", это было высокое звание, примерно как академик в Академии наук.

Наш первый турнир по \"профессионалам\" проходил в Америке, в Майами, и там мы увидели чемпионов мира, чемпионов Европы - Донни Бернса, Ханса Гальке, Пола Киллика, Алана Торнсберга, Ричарда Портера. Теперь все они – ведущие тренеры...

Впечатления незабываемые! Мы с ними танцевали на одном паркете, в одних заходах, до 2002 года. Потом поколение танцоров стало постепенно меняться... Мы станцевали финал в \"профессионалах\" в Rising Stars на Блэкпуле, и, в принципе, уже на следующий день решили, что надо заканчивать. У нас даже не было такого чувства, что мы не натанцевались. И сейчас я очень спокойно реагирую на конкурсное танцевание бывших сопаркетников. Конечно, если надо будет, мы потренируемся и станцуем - для себя, своих учеников. У нас занимается очень много взрослых учеников, которым очень приятно на нас смотреть. А конкурсное танцевание для нас - уже пройденный этап.

- Какую роль сыграли в Вашей танцевальной карьере родители?

Роман: Мои родители очень простые люди. И их заслуга состоит в том, что они не мешали нам с самого начала. А дело было так: в августе, перед началом последнего выпускного 10 класса, я пришел домой. И сказал: \"Мама, мы переезжаем в Комсомольск-на-Амуре\". Она, конечно, поначалу попыталась воспротивиться, но папа сказал: \"Пусть едет\". Они не вмешивались, и это самое главное. И помогали, как могли. В то время как было? Дали на месяц три рубля и все. Снарядили в поездку, дали теплых вещей, матрас, подушку (смеется), и так я прожил в общежитии около 5 лет.

- Были ли в Вашей танцевальной карьере взлеты и падения или все шло более-менее ровно?

Роман: Вначале была прямая. Мы поняли, что нам нужно работать за границей, но первые года полтора-два мы приезжали, танцевали первый тур и сразу же \"вылетали\" из числа участников. Тогда нам было непонятно, почему нас так судят, почему не проходим в следующий тур? Но, когда есть цель, упорство, желание, то накапливается и опыт. Мы познакомились с людьми, которые помогли нам многое понять. И через какое-то время начали выходить на турнирах во второй тур, в третий, в полуфиналы.

А в 1999 году на Открытом чемпионате Великобритании мы успешно станцевали в финале, и с того момента кривая пошла вверх. На Блэкпуле мы вошли в 48, также были турниры и в Азии, где танцевали в финале, были в призерах и на первых местах...

И тут родилась наша дочь, Даша. А что это такое? Год вычеркнут из процесса. И, когда мы через год вновь стали выходить на турниры, то обнаружили, что люди - зрители, судьи - нас уже забыли. Тогда мы решили принять участие в Rising Stars в Италии. Приехали, станцевали и - сразу вылетели. Расстроились, конечно, сильно, даже были мысли – может, надо уже заканчивать? В день основного турнира мы отдыхали, Олеся с Дашей купались, я катался на горном велосипеде, а потом пришел в гостиницу. Олеся говорит: \"Может, станцуем?\".

Мы пошли и в основном, открытом турнире успешно станцевали в полуфинале. С того времени никаких провалов не было, кривая вновь пошла вверх!

Мы тогда очень много времени проводили вне дома, вне России. Уезжали где-то по четыре раза в год, по месяцу жили в Англии. Мы участвовали в турнирах Азии и Европы. Можно сказать, что объездили всю Европу и Азию, наша танцевальная и личная жизнь была очень насыщенной. Мы не оборачивались назад, а все время старались смотреть вперед. Ставили перед собой цель и к этой цели шли. Когда достигали её, ставили новую цель.

- Роман Николаевич, Вы говорили, что Вашим первым тренером была Ирина Габдрахманова. А кто еще вас тренировал?

Роман: Да, нашим первым тренером была Ирина Габдрахманова. У неё мы занимались до 1994 года, а в танцы я пришел в 1980 году. Так, что я считаю, что Ирина Габдрахманова была нашим первым и единственным тренером. Другие тренеры были уже значительно позднее. Мы занимались у разных педагогов, а потом нашими основными наставниками стали Алан и Хейзел Флетчер, они нас вели. У других педагогов мы брали какие-то отдельные нюансы: у одного - линии, у другого - технику и т.д.

- Всегда ли гладко выстраивались отношения с тренерами? Были ли периоды притирки?

Роман: К Ирине Габдрахмановой никто никогда не притирается. Ты приходишь в клуб и сразу начинаешь работать. Нравится - работаешь, не нравится – до свидания! \"Не хочешь - заставим, не можешь - научим, нет ушей - мы тебе их приделаем\". Раз пришел - значит должен работать! Тогда не было такого, как сейчас: \"Давайте мы попробуемся\". Никто не \"пробовался\". Приходили и сразу начинали работать. У нас заточка была такая: \"Ты должен быть первым и все!\". Второй, третий – это уже было не для нас.

- А свою манеру преподавания вы сами выработали или взяли у кого-то?

Роман: Наши коллеги, которые с нами начинали и прошли свой путь развития, придерживаются жесткой, авторитарной методики. А мы, поработав за рубежом, пожив там, пообщавшись с людьми, посмотрев на окружающий мир, выработали свою. У нас есть нацеленность на результат, но авторитаризм насаждать мы не собираемся. Нашим ученикам мы всегда даем право выбора и, главное, заставляем их думать и учиться самостоятельно достигать поставленной цели, потому что одного нашего желания недостаточно. И еще, я никогда не говорю, что наши пары самые лучшие, мы просто стремимся, чтобы они росли и развивались в танце. Ведь кроме нас работает много тренеров, которые также воспитывают пары, которые так же хотят, чтобы их пары становились первыми, и сами пары этого же хотят.

- Вы всегда хотели остаться в танцах и преподавать или рассматривали какие-то другие варианты, когда завершили свою танцевальную карьеру?

Роман: Я чувствую, что еще есть порох, я могу еще поработать в русле танцев. Однако не оставляю без внимания другие возможности впоследствии. Если я захочу оставить танцы, то возможно уйду на административную работу, или еще чем-то займусь другим; но работа будет связана с людьми, с общением.

- Как складывались ваши отношения с вашей партнершей?

Роман: У Олеси очень открытый и понятный характер. Это - белое, а это - черное. В отличие от меня. Я могу где-то скрасить углы. У нее есть \"надо\" и \"не надо\", третьего нет. В ее лексиконе нет \"может быть\". Она сразу, как только пришла в коллектив, поставила себя. Это мы жили в общежитии, а она жила дома с родителями в Комсомольске–на-Амуре. Олеся - единственный ребенок в семье, и ее в любом случае обеспечили бы всем, чего бы она захотела. Но у нее уже был спортивный характер, поскольку она пришла в танцы из спортивной гимнастики, где в нее уже это вложили.

Когда нас поставили в пару, она сразу сказала, что не потерпит определенных вещей, и что \"ты на данный момент лучший, и я хочу быть лучшей\". А самое главное - мы нашли общий язык, мы решили, что будем другу друга уважать. В остальном - если у нее что-то не получалось, я ей помогал, если у меня что-то не получалось, она мне помогала. Мы вместе выстраивали нашу профессиональную карьеру.

Что касается личных отношений, она в первый же день сразу сказала: \"Так, все, ты мой. Ты понял? Ты мой. Нет? Значит, будет плохо\" (смеется). Другого не должно было быть в принципе.

Олеся тоже поставила на карту многое, поскольку, переходя в клуб \"Фиеста\", ты жертвуешь абсолютно всем - собственным временем, здоровьем – только для того, чтобы быть первым, самым лучшим. Как у Габдрахмановой так все получается? Это замечательное качество. Больше никто другой так не умеет. Никаких нежностей.

- Кто у вас в паре главный?

Роман: У нас нет главного. Когда мы занимались у Ирины Габдрахмановой, главным был партнер, нам даже запрещали своих партнерш называть по именам. Только по фамилиям.

Потом, когда мы начали уже самостоятельно работать и работать за границей, нам привили несколько другое отношение к этому. Объяснили, что такое партнер и что такое партнерша. Партнер ведет, а партнерша за ним следует. Но каждый делает свою работу сам. Как только кто-то за кого-то начинает делать работу, сразу же возникает очень много проблем, находит \"коса на камень\" и так далее. В паре нет лидера. Есть партнер, и есть партнерша. И каждый делает свою работу. Мы, конечно, не святые. И поругаться можем, это в порядке вещей. Каждый из нас может соглашаться, а может и не соглашаться, мы можем спорить, можем не спорить и сразу же соглашаться. Это работа, здесь у каждого есть свое видение.

Что касается жизни…. В жизни понятно, что женщина в любом случае ведет. Как бы мужчина ни напрягался, женщина все равно лидер. Есть у нее какие-то моменты, в которых она рулит мужчиной в любом случае…

- А как Ваша пара воспринимала поражения и победы?

Роман: Мы никогда на себе не рвали рубашки, хотя комочек к горлу подкатывал не один раз. Олеся тогда говорила: \"Да что же, я хуже, что ли, 250 японских пар?!\" Все проходят через поражения и победы. Конечно, обидно, когда ты приехал в первый раз на какой-то большой знаковый турнир и сразу вылетаешь. Необходимо что-то сделать, чтобы тебя просто знали, судили. Нужно постоянно работать, мозолить глаза. А дальше уже легче. И на нас потом тоже, когда мы танцевали в финалах-полуфиналах, смотрели пары, которые сразу \"вылетели\", и думали: \"Что же мы, хуже что ли, вот этой пары?\". И это нормально.

Поэтому, когда побеждали, конечно, радовались. Хотя и отдавали себе отчет в том, где мы находимся, почему занимаем первое место. Если мы находились где-нибудь в Гонконге – это одно, а Блэкпул – это совсем другое... А на Блэкпуле просто в финал войти - большая честь. Непередаваемые ощущения, когда твой номер называют. Это такой всплеск эмоций, адреналин... И, когда начинается музыка, ты танцуешь с таким удовольствием, с таким драйвом, что потом финал прошел, время час ночи, а тебе еще хочется танцевать.

А нам очень хотелось бы, чтобы и сейчас больше и чаще звучал Дальний Восток России. Нам в этом смысле очень повезло - стечение обстоятельств и еще то, что у нас были замечательные спонсоры, даже не спонсоры, а друзья. Они понимали нас и понимали, куда вкладывают деньги. Когда мы после Блэкпула приехали домой, все это огромное предприятие, авиационный завод, за нас радовалось... Когда я шел через проходную, а это режимное, оборонное, секретное предприятие, где есть служба безопасности, контрразведка.. Я заходил без пропусков, мне просто говорили: \"Роман, проходите!\". Я просто приходил, и люди знали, кто к ним пришел.

К сожалению, сейчас все гораздо сложнее. И в городе Хабаровске в том числе. Здесь есть такие шикарные пары, им сейчас по 8-10 лет, а перспектив для них мало. И это страшно... Это очень плохо, что танцы нужны только нам - тренерам, родителям и самим парам. Все сузилось до маленького круга людей, притом, что танцы сейчас очень популярны, и всем нравятся.

- Почему вы решили остаться на Дальнем Востоке, при такой сложной ситуации развития спорта здесь?

Роман:Я не лукавлю, мы уезжали. Мы жили в Америке почти год, но как-то мы там не прижились. Я не хочу сказать, что мы патриоты, это слишком высоко сказано для меня. Мы просто чувствуем, что то же самое можем делать здесь, и при этом жить в своей стране, говорить на своем языке, общаться с не менее хорошими людьми. Я могу хоть завтра сесть и поехать работать в Китай, все для этого есть. Могу уехать в Макао, в Гонконг, возраст еще позволяет. Но нас и \"здесь неплохо кормят\", - как говорится в популярном мультике...(смеется)

- А почему не в Москву?

Роман: А вот туда – силком не затянешь. Есть у меня знакомые, которые бредят Москвой. Суета, миллиард народа, метрополитен, два часа до работы, два часа в садик, два часа до школы, два часа домой. Им это нравится. А люди зачем туда едут? За рублем, который чуть подлинней, чем здесь, пусть даже в два раза, но там они кто? Они вливаются в этот двеннадцатимиллионный мегаполис и чем занимаются? Танцами, потому что другим они ничем не умеют заниматься, а этот рынок там настолько насыщен, что если здесь имя называют и все: \"Да-да, знаем!\", в Москве конкуренция выше...

- А как складывалась Ваша работа в Америке?

Роман: Это был 1996 год, когда в России очень сложная ситуация была. Мы уехали туда, почти год прожили и - честно, сбежали (смеется). Все чужое. Культура, мышление. Мы почувствовали, что начинаем деградировать. У них все поставлено на деньги. Макс Кожевников рассказывал: \"У нас там денег не было, я пять дней вообще не ел!\". Я подумал: \"Зачем мне такие стрессы? Зачем?\". И у нас был такой период, когда мы должны были определиться: либо живем в Америке, просто преподаем и живем хорошо, либо живем в Америке, танцуем и яблоко четвертуем: два кусочка на утро, два - на вечер. Зачем все эти жертвы, если у нас и дома все хорошо?

- А Ваша тренерская работа в США и России сильно отличалась?

Роман: Там танцами занимаются, в основном, бабушки и дедушки! Это только в Нью-Йорке, Калифорнии, где есть большие русские общины, еще кто-то с детьми занимается. А в остальных штатах танцами занимаются люди преклонного возраста. Просто бабушки и просто дедушки, которым по 70, 80 и по 90 лет. Вот такого возраста были мои ученицы в США...

- А спортивный танец?

Роман: Молодежи мало. Посмотрите любой финал, даже по молодежи. Америка – русские фамилии. Взрослые, Америка – русские фамилии. Профессионалы, Америка – русские фамилии. Поэтому Америка - хорошая страна, но уезжать туда надо тем, кого здесь ничего не держит, чтобы деваться больше было некуда.


- Роман Николаевич, как, на Ваш взгляд, изменился мир танцев?

Роман: Раньше все было проще. Сейчас сплошные запреты, аресты, рекомендации. С этим дружу, с этим не дружу, туда нельзя ехать, туда - можно. Дисквалификация судей... Это полный бред! Много, очень много появилось политики в танцах!

- А танцевание?

Роман: Оно стало другое. Другое время, другие манеры, другая мода. Бальный танец – это тоже мода. Были времена диско - все танцевали диско, пришел Майкл Джексон, потом хип-хоп, потом афроджаз... Сейчас очень много трюков хорошего качества и сложных.

- А то, что партнеры стали выглядеть менее мужественно, это временное явление?

Роман: Думаю, что да(смеется) Сейчас мода на таких мужчин, которые очень сильно смахивают на девочек. Да и финал сейчас – это не тот финал, что был, к примеру, семь лет назад. Сейчас молодой финал. Раньше дядьки танцевали такие взрослые, за 35...

- Роман Николаевич, большое спасибо за Ваши откровенные ответы на вопросы. И в заключение, пожалуйста, - о Ваших планах.

Роман: Просто работать. Делать свою работу так, чтобы каждый, приходящий в эти стены, получал то, что он хочет получить, достигал своей цели. Хочется иметь хороший зал, хороших учеников, хороших партнеров... Будем делать свой турнир, есть мысль объединить взрослые танцевание, то, которое не спортивное, а бальное.

- Успехов Вам!