Безусловно, это событие неординарное и заслуживает массового внимания. Недавно известному московскому педагогу и танцору спортивных бальных танцев Бруно Борисовичу Белоусову Указом Президента присвоено звание «Заслуженный работник культуры Российской Федерации».
Этой высокой правительственной награды удостоены пока единицы, занимающиеся танцеванием. Для почитателей танца событие вдвойне приятное. Во-первых, наконец-то наше общество осознало полезность и нужность этого красивейшего вида спорта и своими указами закрепило государственную легализацию бального танца. Во-вторых, по абсолютным критериям и законам справедливости, наградой отмечен самый достойный, скромный и интеллигентный бальник. Вопреки становящемуся все модным мнению, что в наши дни и в наш век на плаву укореняются напористость, признающая лишь силу и материальный кодекс.
Возможно, акт огосударствления танца – следствие признания его в международном масштабе и включения в Программу Олимпийских игр 2004 года. Как бы то ни было, российским бальникам, что называется, стало легче дышать и свободно экспериментировать.
На российском паркете собирается сегодня многочисленный бомонд, элитарность которого едва ли кто осмелится оспаривать: зондерклассмены, профессионалы, ювеналы и т.д. и т.п. Эти слова, пока мало что говорящие широкому кругу обывателей, много значат в жизни Бруно Борисовича.
Тяжкий труд, годы нелегальных занятий и тренировок, когда нервы напряжены до предела и кажется вот-вот ты будешь обнаружен, пойман, танцуя запрещенный репертуар. Горечь поражений, успехи и амбициозность молодых, все, что положено испытать человеку в жизни и в искусстве – он пережил и испытал. Но в любых хитросплетениях и поворотах жизни грело его тепло неудержимого влечения к танцу. Никто и ничто не могли отвлечь от этой страсти. Никто не мог погасить искру единственной любви. Эта любовь отдалила танцора от профессии дипломированного инженера, помогла достичь сегодняшних высот и дала в руки иную профессию, иное дело, которому служит десятилетия и еще долгие годы будет служить. Педагог с большой буквы.
Как человек, он очень доброжелателен и легко раним. Прикосновение к прошлому несколько омрачает его, чувствуется какая-то невысказанная грусть. Жизнь – сложная штука и не всегда безопасно бередить ее. Близко знающие его люди отмечают в нем редкое сочетание интеллигентности и благородства. Эти два качества хотя и не созвучны, но в нравственном плане они родственны и сплетаются в единый трепетный нерв поведения человека, выражая его суть. Как сказали бы теперь – его имидж.
Критическая оценка бального танца сегодня неоднозначна: спорт или искусство? Балет и бальные танцы – равнозначные понятия? Никто, однако, не отрицает, что это – два вида искусства, совершенно автономные, идущие каждый своим путем. И каждый, как дань, привносит в мировую копилку человечества драгоценные крупинки высоких достижений, утверждая гуманные идеи в поведении людей.
Истинная история, как известно, беспристрастна и не подвластна никому. Сколько их, «унесенных ветром» всесильных владык разных народов, пытались переделать ее на свой лад. И только мудрейшие из мудрых отмеченные небесным даром предвидения, знали, что эта затея бесполезна. Ибо история – это бег времени, состоящий из мгновений. Куда они исчезают? – гадают пытливые земляне. Не фиксируются ли в недоступном нам космическом Интернете. Кто знает...
И свои значительные события, знаменательные мгновения человечество догадалось увековечивать, научилось ловить и хранить своим способом: в объемных фолиантах, на магнитных пленках – на века. Будут, конечно, написаны страницы и по интересующей данную статью теме, в которой расскажут о столетней истории бального танца в России. Очень хочется, чтобы эти сведения были беспристрастными и в них не были забыты люди, стоящие у истоков российского танцевания. Они заслужили это. Но это - летопись будущего. А пока расскажем о том, что удалось разыскать.
Первые сведения или как это начиналось... Корни спортивного танцевания в советский период прослеживаются где-то в тридцатых годах. После революции ритмы царского времени были отвергнуты как несоответствующие духу диктатуры пролетариата. Какие дворянские вальсирования, кому нужны хороводы и рабская «барыня», когда в окно уже стучится светлое коммунистическое бытие? Сгоряча комсомолия объявила танцы в любом виде буржуазным предрассудком: отныне член ВЛКСМ не должен танцевать. Дел и так невпроворот: первым долгом заняться строительством нового мира, но сперва предстояло вдребезги раскурочить старый, никуда негодный мир. Это было в смутные 20-е годы гражданской войны.
Но жизнь есть жизнь. Она требует свое. Подросшие чада первых строителей коммунизма начинают извиваться в ритмах невесть коим образом пробравшихся с запада чарльстонов, фокстротов и иже с ними. Партейгеноссе от искусства пока этому явлению не придают значения. Иначе кое-кому несдобровать: шутки в 37 году были плохи. Военные годы – опускаем. Какие танцы? Сплошной траур.
В конце сороковых – взрыв молодежных эмоций. Танцевать хотят все, не умеет никто. Бабушкины подсказки не интересны, новых – нет. На этом дефиците появляются первые группы, в которых учили двигаться. Спохватываются цензоры из отделов культуры: «Чем девчата и парни занимаются в этих группах? Опять этот тлетворный дух запада!»
Годы пятидесятые
Симпатичный паренек с необычным именем Бруно, секретарь комитета ВЛКСМ и активист проектного московского института, на комсомольских вечерах, которые сам же и организует, отказывается от приглашений девушек. Знакомству мешает одна деталь – он не умеет танцевать. Отчаявшийся паренек осторожно ищет, где можно научиться этой премудрости. Оказывается, в парке «Сокольники» есть такая школа и преподает в ней Анатолий Дмитриевич Губарев. Танцы заворожили студента, невидимой цепью приковали к необычному спорту. Оковы оказались пожизненными.
После окончания школы танцев, его, как наиболее перспективного и трудолюбивого, оставляют в так называемом «активе». Теперь он не только танцует сам, но и учит других. Но те танцы по уровню и мастерству совсем не сродни теперешним, бальными их можно назвать лишь с большими оговорками. Но тогда это считалось ого-го! Молодые педагоги, стремясь вырваться из узкого круга общения, ищут соклубников. Оказывается, в Москве есть еще две группы танцоров: в Доме учителя и в Лефортово. Это было уже в начале шестидесятых.
Вспоминает Марина Васильевна Белоусова
Я начала танцевать в Лефортовской группе, куда попала совершенно случайно. Иду по улице, останавливают ребята: «Девушка, не хотите научиться танцевать?» смех смехом, но ребята, как говорится, закадрили меня и привели к педагогу Блок Раисе Семеновне. Где те ребята? Затерялись следы... Из всей группы одна я продолжаю танцевание. Правда, теперь я руководитель танцевальной студии. Мы тогда уже знали, что в Москве есть и другие школы танцев, не только наша. Например, в парке «Сокольники». Позже, по воле случая, моим партнером стал Бруно Борисович. В паре с ним мы танцевали много лет, став первыми московскими лауреатами российского и международного уровня. Причем, это первенство мы держали несколько лет, пока нас не опередил наш воспитанник Александр Чекоткин.
Борьба идей или танцы инкогнито
На фоне сегодняшнего раскрепощенного танцевания история развития бального танца в нашей стране кажется не совсем правдоподобной. Запретить танцы? В наш век? Однако, очевидцы и участники этой истории помнят эту горькую и обидную правду: бальные танцы западного образца в конкурсном проявлении были запрещены в государственном масштабе. При министерствах культуры создавались отделы, одной из забот которых было строго пресекать попытки своеволия в танце. И бдили, и пресекали, и наказывали. За фокстроты, пасодобли, вальсы, этих носителей буржуазной культуры, растлевающих советских людей. Все было направлено на воспитание высокой советской нравственности. Прошли годы и сегодня на каждом шагу мы видим проявление той самой нравственности, ради которой искалечено столько человеческих судеб.
В танцевальных школах предлагалось создавать и разучивать свои танцы, которые соответствовали бы духу социалистических идеалов. Специалисты Дома народного творчества разрабатывали малые композиции, простейшие элементы которых являли составную часть появившихся «сударушек», «ивушек», «елочек», «хоппель-поппель».
Приходилось танцевать. И внедрять. Предписывалось «активу» (окончившим школы танцев) ходить на поденщину : в клубы, на вечера, в рестораны «показывать» новые танцы. Кто помнит сегодня, какими они были? Молодежь не приняла безликие неинтересные движения, к тому же танцевать полагалось в скромных, неярких костюмах. Из-под палки и кнута ничего, как известно, путного никогда не выходило. Их жизнь оставалась лишь в показушных соревнованиях.
Естественно, что в среде танцоров было немало пытливых и непокорных. Это были так называемые «западники». Одновременно с «нашими», они тайком, с упорством постигали азы запрещенных танцев. И не потому, что запретный плод слаще. А потому что они были внешне красивы и притягивали к себе словно магнит. Потому что эти танцы формировались столетиями и вобрали в себя все самое лучшее, что было в танцах народов мира. Потому-то им сопереживаешь, они заставляют смеяться и плакать, неудержимо влекут выразить свое «я» в движениях, улыбках, одежде. Потому-то они интересны всем.
Черная кошка в министерствах...
1957 год. Москва объявлена местом проведения Международного фестиваля молодежи и студентов. Впервые за сорокалетнюю историю СССР железный занавес вздрогнул и пополз вверх. Скорее потому, что уже не было И.Сталина и его инквизитора Л.Берия. На фестивале предстояло показать советский образ жизни и несравненную советскую молодежь. Известно, что последняя и в грозных тучах орла в плен возьмет, и звезду в небе экспроприирует. Но обнаружилось, что танцевать она не умеет. Последовал указ найти танцующую братию. Как искать то, чего нет? Где? Заметался руководитель танцевальной школы Азаров в поисках нужных пар. И тут вспомнили про буржуазную Прибалтику, недавно присоединенную к СССР, до которой руки пока не дошли и карающий перст не тронул танцующую молодежь. Срочно доставили в Москву пять пар, добавили своих, кое-как обученных простым «па» за месяц. Первое выступление советских пар с бальными танцами состоялось летом 1957 года в Колонном зале Дома Союзов, откуда по такому случаю были вынесены партерные кресла.
Честь страны была защищена благодаря прибалтийским друзьям, но впечатление оказалось несколько смазанным «Искусством» экспромтом подготовленных русских пар. Не та была показана «мать Кузьмы», которую обещал представить Н.Хрущев, вколачивая гвозди башмаком на трибуне ООН. Видимо, тогда именно задумался кое-кто из светлых умов о необходимости готовить своих спортсменов танцевальной направленности на мировые достижения. Тогда-то, видимо, и пробежала черная кошка между министерствами культуры СССР и РСФСР. Первые, более прогрессивно мыслящие и трезво оценивающие происходящее, шокированные горьким опытом фестиваля, считали возможным развитие в стране такого вида спорта как бальные танцы с «западным» репертуаром. Их оппоненты из министерства культуры республики стояли несокрушимой глыбой, заявляя, что об этом не может быть и речи: только чистый советский танец без примеси западной «ереси», растлевающей советские души. И крутились эти идеологические жернова вплоть до перестроечных времен. И мало кто уцелел в этом бесполезном помоле. Лишь немногие, обладавшие целеустремленностью и упорством, подогреваемые любовью к магии танца – уцелели. Выжили, развили искусство танца. Кое-кто работает до сих пор. Теперь уже – педагогами.
Остались воспоминания о том, как заворожил, оглушил своей мощью фестиваль. Как после него танцоры стали инкогнито ездить на учебы, семинары в Прибалтику, где были замечательные педагоги Владимир Кузьмин в Риге и Антс Таэл в Таллинне. Наблюдали, анализировали, запоминали. Многое взято у руководителей ленинградских школ и студий Хавского и Бельского.
Не назвать первопроходцев танцевальной стези послевоенного времени было бы несправедливым. Это – Александр Дегтяренко, Александр Гринблат, Анатолий Губарев, Владимир Ермоленко, Марина и Бруно Белоусовы. От них (и таких как они) потянулась ниточка, ведущая путь на современный паркет.
Танцоры и педагоги. Путь длинною в тридцать пять лет
1967 год. Танцевальный дуэт Бруно Белоусов – Марина Белоусова впервые участвуют в соревнованиях по номинации «советские танцы». Начало семидесятых. Они – первые финалисты нашей страны на конкурсе бальных танцев в Чехословакии.
1976 год. Полуфиналисты международного конкурса, проходящего в Венгрии. Звездная пара – единственные представители страны Советов. Можем ли мы сегодня забыть об этом?
Лауреаты IV, V,VI Всероссийских конкурсов. Напомним – это звание заменено сегодня словом «чемпион». Первые – первые – первые. Лишь в 1980 году Бруно и Марина уступили российское первенство своим воспитанникам Саше и Елене Чекоткиным, которые приняв эстафету от своих учителей передали ее замечательной паре уже собственных воспитанников – Петру и Алле Чеботаревым, ныне воспитывающим и обучающим чемпионов в своих студиях и школах.
Воспитанниками Марины и Бруно гордится сегодня весь танцевальный мир страны. Кто не знает из современных танцоров Станислава Попова, Виктора Попова, Евгению Калиничеву, Аркадия Белогородского. Сегодня Белоусовы руководят студией и школой бального танца во Дворце культуры завода имени Лихачева. Растят новых финалистов и чемпионов.
Мудрая пословица гласит: «Счастлив тот, кто живет в мире с другими и в ладу с собой». С этих позиций Бруно Борисович абсолютно счастлив, живя в мире любимого дела, в мире со своей совестью, в мире, наполненном питомцами: бывшими и сегодняшними.
Материал опубликован при содействии сети салонов для танцев "Галавальс". Ранее материал был опубликован в журнале "Гала-Вальс" №2, март 1999 год. В настоящее время журнал не издается.