Их история вполне могла быть стать увлекательным сюжетом для кино. В ней, как и положено, было место судьбоносным решениям и неожиданным поворотам. Однако невзирая на все препятствия, Андрей и Анастасия Киселевы стали не только уникальной топовой парой, но и счастливым семейным дуэтом, который успевает профессионально развиваться и воспитывать дочь.
Андрей, Анастасия, вы – представители двух лучших латинских клубов. Расскажите, пожалуйста, как началась Ваша совместная карьера?
АНАСТАСИЯ:
Когда я была еще совсем маленькая и танцевала у Галины Ромашиной в танцевальном клубе "Алмаз", она мне все время говорила, как было бы здорово, если бы мы встали с Андреем в пару…
АНДРЕЙ:
У нас даже есть одна общая фотография, когда мы еще танцевали в Юниорах-1. На ней мы вместе стоим на пьедестале.
АНАСТАСИЯ:
Кто тогда был первым? Понятное дело, Андрей, тут без вопросов. А я была на третьем.
АНДРЕЙ:
Штука в том, что в этот день проводили два турнира "Кубка Динамо", и они были в разных организациях, но проходили в один день, и, соответственно, в разных залах. И Настя с партнером случайно приехали не туда, но их допустили до соревнований.
Вы помните, как проходили Ваши пробы?
АНАСТАСИЯ:
В "Латинском квартале" я была достаточно долго, и я очень благодарна Сергею Борисовичу и Светлане Эдуардовне, что они оставили в моей танцевальной карьере такой большой след. Потом я пришла в "Русский клуб" танцевать с Димой Пугачевым. А потом, когда через год мы приняли решение расстаться, так случилось, что Андрей тоже был в поиске партнерши. Собственно, мы уже шли пробоваться, как мне кажется, с намерением, что будем вместе танцевать…
АНДРЕЙ:
Знаете, это даже не просто искра, это какая-то молния, которая пронизывает, как только ты взялся за руку, и тогда сразу понимаешь, это твое…
АНАСТАСИЯ:
Нам сразу стало все понятно. Поэтому Андрей долго время не терял...
АНДРЕЙ:
Я и предложение сделал через полгода, когда понял, что абсолютно безвозвратно увяз. Просто если ты понимаешь, что это твое, то чего тянуть? А если ты сомневаешься, то зачем тогда голову морочить? Мы поженились в 2013-м году, а Анюта у нас появилась в 2016-м.
Как на таком таковом уровне Вы рискнули сделать перерыв?
АНАСТАСИЯ:
Честно говоря, я думаю, что этот перерыв был в нужное время, потому что мы дошли до какого-то момента, что не видели, а, может быть, даже немножко запутались, куда нам развиваться.
АНДРЕЙ:
С одной стороны, мы были полны решимости, мы тогда уже были вторыми на Чемпионате Европы. С другой, все педагоги нам говорили, что мы уже готовы к Профессионалам. Нам было тогда 27. И это возраст, когда, ты объективно понимаешь, что тебе нужно.
АНАСТАСИЯ:
Мы счастливы, очень счастливы, что случилось именно так. Рождение нашей дочки, перезапустило нас, дало нам новые силы, несмотря на то, что было достаточно сложно.
Как сейчас Вы успеваете совмещать профессиональную карьеру и воспитание дочки?
АНДРЕЙ:
Мы все время вместе. Мы стали брать Анюту с собой в поездки с полутора лет. Когда ей было два с половиной года, мы уже ездили с ней в Asian Tour. Просто тогда нам приходилось еще брать с собой бабушку. К трем годам Аня побывала с нами в Токио, в Шанхае, в Сеуле, в Гонконге, на Тайване, в Чехии, Турции, Италии и в Лос-Анджелесе. А сейчас ей уже восемь с половиной лет, и нам стало гораздо проще. Плюс она танцует сама. Пару лет назад она была чемпионкой России по соло и очень этим гордилась.
АНАСТАСИЯ:
Сейчас она танцует в паре с мальчиком. Они развиваются вместе, у них прекрасные отношения...
АНДРЕЙ:
Мы стараемся не форсировать события, потому что танцевальная жизнь достаточно длинная. Очень часто можно получить быстрый результат в детях и быстро закончить карьеру.
Скажите, где вы взяли столько сил для рывка на Чемпионате Европы?
АНАСТАСИЯ:
Мы очень надеялись, что попадем на Чемпионате Европы в финал. И тут, когда мы не только попали, но и стали четвертыми, обошли соперников, с которыми мы долгое время делили места, это дало очень много сил, вдохновения, эмоций. На таком подъеме мы станцевали и "Кубок Кремля", один из самых красивых турниров в красивом историческом месте!
Что для Вас важнее: вдохновение или мотивация?
АНАСТАСИЯ:
Хороший вопрос...
АНДРЕЙ:
Одно без другого ведь не всегда работает? Иногда есть мотивация, но уже настолько происходит выхолащивание и ощущается отсутствие внутренней энергии, что нет развития. А вот, когда тебя что-то вдохновляет: тренировки, какие-то разговоры, советы людей, к которым ты прислушиваешься, доверяешь, все встает на свои места. Когда эмоциональный прилив совпадает с мотивацией, то и приходит ощущение, что тебя просто невозможно остановить. Тогда, собственно, случаются такие прорывы, наверное.
АНДРЕЙ:
Но я просто я не знаю, было бы у нас это вдохновение постоянно, если бы не наша команда...
Расскажите, пожалуйста, поподробнее о ней…
АНДРЕЙ:
У нас всегда были лучшие педагоги. Естественно, каждый из них внес лепту в наше развитие и каждому их них я благодарен. Я очень уважаю и люблю и своих первых педагогов: Людмилу Владимировну Морозову и Михаила Борисовича Алексеева, и Андрей Николаевича Кокоулина ("ЦСКА", кстати, еще один клуб, где мы были с Настей вместе, хотя и в разное время), и Михаила Спорыхина с Еленой Дурдиной. Но Виктор Анатольевич Никовский – для меня особенный человек, он - мой танцевальный папа. Из тех 32-х лет, которые я на сегодняшний день танцую, 24 я танцую непосредственно под руководством Виктора Анатольевича.
А как Вам удалось создать такие устойчивые отношения с педагогом? Потому что в конкурсной гонке неизбежны проблемы, и не всегда результат соответствует ожиданиям…
АНДРЕЙ:
Безусловно, бывали моменты какого-то недопонимания, были ситуации, когда мы проигрывали турнир в одну оценку, и это была оценка нашего педагога. Но ты понимаешь, что человек с тобой честен, что он для тебя хочет только лучшего, и тоже стараешься улучшить свой танец, чтобы не давать повод для таких ситуаций. Это не просто доверие, это скорее любовь и взаимное уважение.
А кто из зарубежных педагогов помогает Вам в подготовке?
АНАСТАСИЯ:
Шесть лет назад примерно мы попали в команду педагогов Донни Бёрнса, Хайди, Гейнор, Риккардо Кокки и Юли Загоруйченко. Это тоже изменило наше восприятие и открыло новые горизонты в танцах. В этот же момент в нашей жизни появилась Светлана Мухаметшина (семикратная чемпионка мира в латиноамериканской программе по Pro-Am – прим. ред.).
АНДРЕЙ:
Сложно представить, как бы сейчас складывалась наша карьера без неё и ее супруга Рустема. Видимо, звезды сошлись, что мы встретились, и мы безмерно этому рады.
Расскажите, пожалуйста, подробнее о философии танца Донни Бернса…
АНДРЕЙ:
Мы очень часто слышим на лекциях Донни о том, что только через постоянное повторение, можно прийти к пониманию и к ощущению. Потому что кто-то сначала понимает, потом начинает делать, и приходит к ощущению, а кто-то начинает чувствовать, повторяет, и приходит к пониманию, кто-то просто повторяет в рамках той картинки, которая нужна, и вдруг к нему приходит и одно, и второе.
И все-таки хочется поймать эту индивидуальность в слова. Как Вам кажется, для Донни Бернса и его школы важна мелкая пластика?
АНДРЕЙ:
Я бы сказал, что не столько мелкая пластика, сколько детали. Он точно знает и учит, какие внутренние процессы должны происходить для того, чтобы получился наибольший эффект.
АНАСТАСИЯ:
Мне кажется, что Донни как будто бы видит, какая проблема у той или иной пары и дает этой паре ее конкретное решение. И все же в основе лежит дисциплина в теле и каждодневная работа над собой.
АНДРЕЙ:
Да, как человек с очень долгой карьерой, у которого тоже были фантастические педагоги, он моментально даёт для каждой пары рецепты. И если посмотреть его видео, то заметно, настолько сильно он развивался и менялся на протяжении своей карьеры по этапам. Это абсолютно разная танцевальная стилистика. В танцах так бывает крайне редко.
Все пары знают свои лучшие качества, лучшие фишки. А на что делаете ставку Вы?
АНАСТАСИЯ:
Наверно, наша история о мужчине и женщине. Нам бы хотелось дать зрителям энергию, вдохновить, подарить эмоции.
АНДРЕЙ:
Но отношения мужчины и женщины тоже ведь разные бывают. Есть пары, у которых сильно выражена страстная сексуальность. Они в этом хороши. У нас немного по-другому. Мы, по крайней мере, всегда старались добавить немножко элегантности и эстетики. Иногда то, что тебе нравится в других, ты не очень сильно видишь на себе. Поэтому мы, наверное, больше рассказываем историю про тепло взаимоотношений, про нежность…
А в чем это выражается с точки зрения психофизики?
АНДРЕЙ:
У нас очень много взаимодействия, ведения...Даже если мы не держимся за руку, у нас есть взаимодействие взгляда, общение через движение тела, жесты.
АНАСТАСИЯ:
Наши вариации, построены так, что у нас почти нет каких-то параллельных кусков. Мы почти всегда держимся за руку, либо всегда в закрытой позиции, либо у нас все равно есть какой-то контакт. Вот, наверное, да, основное у нас – это взаимодействие, ощущение именно совместного танца. Мы ищем это чувство, ищем баланс, чтобы это не было закрыто или слишком камерно друг с другом, чтобы зритель мог почувствовать, чтобы мы дали возможность поучаствовать в том, что мы делаем.
АНДРЕЙ:
Мы бы не хотели, чтобы это было просто "жвачкой", которую все поймут. Да, большинству она и понравится, но нам будет не близка.
А как Вы относитесь к жанру шоу?
АНДРЕЙ:
У нас есть шоу, которые мы танцуем уже много лет, и они также трансформируются и взрослеют вместе с нами. И мы счастливы, что это не одноразовые шоу номера. Я знаю, что наши показательные выступления многих трогают, мы часто получаем восторженные отзывы. Нам даже писала Лоррейн Рохдин (Чемпионка мира в паре с Уолтером Лейэрдом – прим. ред.), что она видела в своей жизни много всего, но наше с Настей шоу на музыку из фильма "Маска Зорро" для нее – одно из лучших. Через пару лет она нам ещё раз это повторила. И, конечно, для нас это дорогого стоит.
АНАСТАСИЯ:
Это высшая похвала...
В чем по-вашему отличие шоу и конкурсного танца?
АНДРЕЙ:
На конкурсе ты должен быть готов каждую секунду. Потому что, как только ты будешь показывать сюжетную линию, где возможно есть некое затухание, это может выглядеть недостаточно ярко.
АНАСТАСИЯ:
Когда ты один на паркете, все внимание, естественно, сосредоточено на тебе. Ты можешь рассказывать историю от и до. На конкурсе ты должен быть в любую секунду включенным.
Вы находите в своем танце место для импровизации?
АНДРЕЙ:
Любая импровизация должна быть тщательно подготовлена. (улыбается – прим.ред.).
АНАСТАСИЯ:
Я вот сюрпризов очень не люблю. Я люблю, когда все понятно, четко. И вот в этом понятном, четком можно и креативить, да?
Вы такие рассудительные для латинистов….
АНДРЕЙ:
Нам все говорят, что мы больше похожи на стандартистов. Мы это слышим последние пару лет прямо очень часто. Но мы многому научились за эти 30 лет. Танцы ведь – это не только про движение, это воплощение жизни.
Вам многим приходится жертвовать ради танцев?
АНДРЕЙ:
С одной стороны безусловно да: у тебя постоянно все болит, с утра до ночи ты в зале, и вне его почти ничего не видишь. Но ведь развитие возможно только через это, ведь если тело не чувствует изнеможения, если ты до какого-то своего предела его не довел, у тебя не будет прогресса. Тебе эти рамки каждый день надо раздвигать. Мы сейчас постоянно смеемся, что раньше можно было прийти, за пять минут переодеться, размяться и полтора или два часа танцевать, а теперь полтора часа занимает только подготовка тела.
АНАСТАСИЯ:
Приходит понимание, что чтобы была эффективность, нужно настроить тело так, чтобы оно работало. И тогда получается, конечно.
АНДРЕЙ:
С другой стороны, танцы – это наше любимое дело, благодаря которому у нас очень насыщенная и интересная жизнь. Скорее у нас произошла переоценка ценностей, и многое из того, что обычные люди сочли бы жертвой, для нас таковой не являются.
И все-таки, какие у вас цели? Вы так многого уже достигли…
АНДРЕЙ:
Цель – это всегда что-то такое единичное и конечное. Вот у меня была цель выиграть чемпионат мира, я его выиграл, о'кей. Второй чемпионат мира я выигрывал не для себя, поскольку на тот момент мне очень нравилась партнерша, и я очень хотел, чтобы она выиграла, чтобы мы выиграли.
Но каждый раз, когда достигаешь цели, ты чувствуешь опустошение. Нам сейчас, действительно, очень нравится развиваться, копаться в деталях. Когда ты находишь что-то новое в том, что, казалось бы, ты знаешь уже много лет, когда ты находишь новый уровень понимания, который был раньше для тебя недосягаем, неизвестен, в этом есть кайф.
Естественно, хочется добиться максимального результата. Насколько получится, это уже дело другое. Чтобы можно было потом сказать, что мы, действительно, сделали максимум и сейчас своим ученикам мы сможем передать все то, что действительно можно было узнать, прочувствовать. Мы хотим передать свои знания дальше. Потому что, очень много талантливых ребят и может более талантливых, чем мы, танцевали рядом с нами. И кто-то из них уже закончил.
Сейчас они талантливые, и классные педагоги. Но оглядываясь на себя тогда и сейчас, я понимаю, что если бы я закончил с ними, то по сравнению с самим собой нынешним, я был бы педагогом другого уровня. Очень хочется результата, очень хочется, как всем, стать чемпионами мира по профессионалам. Естественно. Но в любителях, допустим, с нами этого не произошло. От этого наша карьера не стала менее яркой…
АНАСТАСИЯ:
…не стала менее увлекательной и насыщенной…
АНДРЕЙ:
Мы очень гордимся тем, что мы уже сделали. И будем стараться сделать максимум того, что мы можем. Конечно, мы очень надеемся, что сможем сделать больше, чем другие.
Юлия Котариди
