Бывают платья-однодневки, платья-обёртки, а бывают платья - легенды. Такие, как правило, не просто идеально сидят на фигуре, но всегда говорят сами за себя. Они могут нравиться, или раздражать, однако, не заметить их невозможно - ведь они неуловимо напоминают нам о таких прекрасных, и о таких недостижимых образах прошлого.
Корсет, корсаж, шнуровка
Одна из самых загадочных и заманчивых деталей женского гардероба, которая вот уже много веков не теряет своей популярности, – это корсет. Вопреки распространенному мнению о том, что корсет надевали, только чтобы придать идеальную форму талии, модницы веков минувших нередко утягивались, чтобы подчеркнуть грудь. В корсете даже обладатели скромного бюста чувствовали себя уверенно. Чтобы придать фигуре женщины желаемую форму, корсетных дел мастера (к слову сказать, на первом этапе это были исключительно мужчины) предусмотрели специальные накладки, создающие выгодный баланс между талией, грудью и бедрами.
У корсета всегда была репутация аристократа. Позволить себе дорогостоящее изделие из китового уса могли только дамы из высшего общества, остальным же приходилось довольствоваться более дешевыми моделями. Несмотря на то, что корсеты сильно мешали свободе движения, представить себя на балу без корсета не могли не только девушки.
Сильный пол тоже подпал под обаяние корсета: мужчины надевали этот элемент одежды, чтобы казаться стройнее или в качестве дополнительной поддержки спины во время верховой езды. Считалось, что корсет способствует идеальной осанке, дисциплинирует тело и сдерживает страсти. И это не было художественным преувеличением: горничные порой затягивали шнуровку настолько сильно, что дело нередко кончалось обмороком.
По признанию одного журналиста 17 века, дамы надевали корсет, прежде всего, из тщеславия. Мечтая стать тонкими, как тростинка, они доводили себя до того, что их талию можно было обхватить двумя ладонями, На самом же деле, средний размер корсета в обхвате обычно составлял от 51 до 66 сантиметров, а это означало, что обладательницам стандартной для 19 века талии в 68 сантиметров удавалось утянуть себя примерно сантиметров на... семнадцать.
Это вполне соответствовало представлению о женщине, как о изысканном экзотическом цветке, который требует поддержки и особенного ухода. Однако в двадцатом веке, после первой мировой войны, мода на жесткий корсет постепенно уходит в прошлое. Промышленным боссам нет больше дела до модной индустрии: вместо производства вставок для корсетов они теперь заняты изготовлением оружия. Известный факт: когда американские женщины, наконец-таки, решают отказаться от корсета, в США освобождается 28 тысяч тонн стали, которых бы вполне хватило бы для изготовления двух военных линкоров.
Нет, конечно, корсет не исчезает насовсем, находя своё продолжение в других более свободных формах (с корсетом по своему происхождению связаны, например, различные элементы женского белья). Но именно в двадцатом веке корсет приобретает новый смысл, становясь не только символом женской слабости, но и женской силы.
Культ стройности и сегодня невольно заставляет вспоминать о корсете как об инструменте для создания идеальной женской фигуры. Говорят, что мода на корсет возвращается примерно раз в три года. Это касается и бальной моды, которая обращается к традициям исторического костюма ничуть не меньше, чем высокая. Случаются, правда, танцевальные сезоны, когда о корсете и вовсе не вспоминают, но не успеем мы оглянуться, как он вновь появляется на паркете, то в виде широкого пояса, то в качестве мягкой шнуровки.
Сложно не заметить, однако, что использование корсета в европейской и латиноамериканской программе несёт все-таки разные идеи. В европейской программе корсет отсылает нас не только к историческому, но и, разумеется, к свадебному костюму, всегда ассоциировавшемуся с чистотой и нежностью.
Именно такое жемчужно-белое платье с имитацией корсета выбрала для себя на минувшем турнире \"Большого шлема\" Клаудиа Кёлер, нередко тяготеющая в своих костюмах к спокойным силуэтам и пастельным краскам. В латиноамериканской программе корсет приобретает зачастую иной смысл, апеллируя в большей степени к женской власти и сексуальности.
Особенно это касается черных и красных корсетных вариантов, которые в двадцатом веке начинают связываться с образом раскованной и сильной женщины (в девятнадцатом веке черный корсет, напротив, свидетельствует о благопристойности его обладательницы). Выбор модели корсета, как и несколько веков назад, продолжает определяться фасоном платья.
В эпоху пышных юбок корсеты всегда были достаточно короткими, но как только юбки становятся уже, корсет заметно удлиняется. Разумеется, в спортивных бальных платьях чаще всего используется не традиционный жесткий корсет на косточках, а его имитации, которые, хотя и не дисциплинируют тело так как туго затянутая шнуровка из китового уса, но неизменно отсылают нас к классическому образу женственности.
Просто \"эмансипе\"
В двадцатом веке рождается новый образ свободной женщины. Короткая стрижка, прямой силуэт, юношеская фигура с узкой талией и небольшой грудью – такой образ предлагала женщинам модная индустрия двадцатых.
Говорят, что моде на короткую стрижку двадцатый век обязан Коко Шанель. Великая француженка вводит в моду этот тренд, благодаря одной несчастной (счастливой?) случайности. В доме Коко взорвалась газовая колонка, опалив ей несколько прядей.
Невозмутимая Шанель тут же обрезала лишние волосы, и в тот же вечер отправилась в Оперу. Вечером все взгляды были устремлены только на неё, а совсем скоро парижские парикмахеры были вынуждены учиться новой стрижке \"под мальчика\".
Модницам двадцатых, которые с энтузиазмом принялись летать на самолетах, участвовать в гонках и всеми доступными способами осваивать чужое, \"мужское\" пространство, по душе пришелся стиль \"ля гарсон\". А вот сильная половина человечества образ стильной, но несколько развязной эмансипе принимает с гораздо меньшим воодушевлением.
Один из парижских студентов пишет в 1925 году:
\"Девушек в наши дни непросто обнаружить. Если хранить верность французской традиции, называть наших прелестных \"parissiennes\" (парижанок) \"девушками\", на мой взгляд, было бы варварством. Эти существа без грудей, без бедер, без \"нижнего белья\", которые курят, работают, спорят и дерутся в точности как мужчины, а после ночи в Булонском лесу, когда голова идет кругом от нескольких коктейлей, ищут пикантных и акробатических развлечений на плюшевых сиденьях \"ситроенов\" в пять лошадиных сил, — так вот, это не девушки! Девушек больше нет! И женщин тоже!\".
Драматичный макияж, кроваво-красный маникюр, замысловатый головной убор и длинный мундштук длиной до полуметра – женщины двадцатых годов создавали новые модные каноны и умели шокировать. А еще они обожали танцевать шимми и чарльстон. И нет ничего странного в том, что со временем образ стильной и независимой эмансипе стал одним из самых востребованных в бальных танцах. Эмансипе – неизменный выбор харизматичных дам. В разное время к этому образу в латиноамериканской программе возвращались, к примеру, Кармен Винчелли, Валерия Бушуева, Кристина Мошенская.
Если рассмотреть эволюцию образа последней, то от женственных причёсок и силуэтов, Кристина уверенно двигалась в сторону \"сумасшедших двадцатых\". Прическа становилась все короче, макияж все более насыщенным, а вместо игривых оборок и юбок с цветными принтами все чаще появлялось платье с прямым силуэтом, украшенное стеклярусом или пайетками.
Этот же агрессивный образ неслучайно был выбран и для Чемпионата мира по латиноамериканской программе. Он не только уверенно апеллировал к популярным сейчас трендам двадцатых (короткая стрижка, дополненная тонким обручем, четко очерченный контур губ, зубчатый силуэт юбки), но и явно помог усилить энергетическую составляющую этой пары. Ведь, что может быть более убедительным, чем леди, одетая в шикарное платье в пол? Разве что синьора в строгом смокинге или мужской рубашке...
И снова Диор!
Первая мировая война подарила миру стиль \"ля гарсон\", вторая мировая вернула к жизни идеальный женский силуэт с тонкой талией, пышной грудью, покатыми плечами и округлыми бедрами. Чтобы соответствовать знаменитому стилю \"new look\", модницы шли на самые разные ухищрения: корректирующее белье, накладки для бедер и даже... Сейчас в это сложно поверить, но именно в пятидесятые появляется не только знаменитый \"push-up\", но и настоящий надувной бюстгальтер.
К этому модному чуду прилагалась специальная соломинка, с помощью которой дама сама надувала чашечки до размера своей мечты. У довольно популярного тогда бюстгальтера был только один минус – в самые неподходящие моменты он порой сдувался со свистом...
Популярный в пятидесятые силуэт \"песочные часы\", придуманный блистательным Кристианом Диором, вновь заставил вернуться к элегантному образу женственности, чуть позабытому в \"век джаза\".
Многослойные юбки из тюля, на которые уходило от 15 до 70 (было у Диора и такое платье!) метров ткани, наряды, вес которых доходил до 30 килограмм, длинные перчатки, отделка из меха: в таком наряде женщина чувствовала себя хрупкой, дорогой статуэткой. Сам же Диор вдохновлялся образом женщины-цветка: его платья напоминают по форме то шикарную розу из его зачарованного сада в Гранвилле, то скромный лесной ландыш.
Свои платья Диор предназначал не только для модных показов, но и для послевоенных балов, которые тогда проходили в Европе. Наверно, поэтому в платьях в стиле Диор так хочется танцевать, несмотря даже на их порой довольно громоздкий и несколько статичный объём.
Пышные платья из сетки и тюля, безусловно, лучше всего смотрятся на хрупких партнершах в европейской программе, хотя с известными оговорками он может прозвучать и в латине. Именно этот силуэт на минувшем \"Кубке мира\" примерила на себя Наталья Беднягина, чемпионка мира по десяти танцам среди профессионалов по версии WDC.
В образе кумира пятидесятых Мэрилин Монро на этом турнире предстала и Анна Мельникова. Крупные локоны, уложенные мягкими волнами, подчеркнутые линии талии и бедра, и, наконец, глубокое декольте, открывающее спину – именно такой получилась танцевальная интерпретация элегантного образа Мэрилин.
Но, разумеется, настоящая законодательница моды Диор на паркете – это Аннет Зюдоль. Её короткое платье \"балерины\" в классической для Диора черно-белой гамме породило на российском паркете множество подражаний.
Впрочем, сама Аннет решила не останавливаться на достигнутом, и сейчас все чаще предпочитает юбки более скромного объема с клиньями разной длины. И в этом нет ничего удивительного, ведь её Величество мода, хоть и постоянно оглядывается назад, но очень редко стоит на месте...
В статье использованы материалы из книг В. Стил \"Корсет\" и О. Вайнштейн \"Денди\"